Две сморщенных картофелины, луковица да куцая морковь. Негусто им Создатель послал провианта на шесть здоровых мужчин и семь не менее здоровых женщин. Куда подевалась головка сыра, купленная специально на черный день перед отправкой в Орзаммар, бард допустим подозревала.  Точнее так - Алистера с головой выдавал виноватый взгляд и смущенный румянец, а мабари характерный кисловатый запах из распахнутой пасти. Интересно, кто посодействовал уничтожению остальных продуктов?
- Винн, на вас по пути не напала стая особо голодных нагов?
Волшебница занималась походным костром. Вокруг узловатых рук танцевали мелкие язычки пламени, то и дело перепрыгивая на аккуратно сложенный у ног женщины хворост. Тонкие ветки задорно трещали, но производить на свет что либо кроме дыма пока что отказывались.
- Скорее стая особо голодных Серых Стражей. - наконец-то добившись желаемого результата Винн распрямилась, потирая поясницу. - Как оказалось одним из побочных эффектов Скверны является зверский аппетит.
Взявшаяся было за самую маленькую из имеющихся у них сковородок Лелиана мгновенно отложила сие скромное орудие кулинарного искусства в сторону и подтащила к огню одолженный у Бодана котел. Что конкретно они могут приготовить из скромного набора овощей и мешочка со специями для девушки пока оставалось секретом, но одно было известно точно - если они не справятся недостающим ингредиентом похлебки станет магичка и бард.
- Махариэль обещала добыть для нас мяса. - проследив за взглядом Винн орлесианка чересчур поспешно вернулась к переливанию воды из бурдюка в котел. - Впрочем, она вряд ли подозревает, что одним кроликом здесь не обойтись. Нашей охотнице нужна помощь.
На что намекала волшебница Лели было понятно и без лишних слов. В отличие от Морриган она не пыталась свести неожиданную дружбу долийки с бардом в новый повод для едких намеков, ограничиваясь настойчивыми попытками оставить девушек наедине. На деле им воистину пора было объясниться. Когда двусмысленность ситуации начинает понемногу доходить и до местного любителя сыра, особых сомнений по поводу очевидности происходящего не остается ни у кого.
- Кого мне позвать? Морриган? Кусланда? Эдукан?
О том, что отчаянная попытка выкрутится с треском провалилась орлесианка догадалась по уже знакомому икристому смеху в теплых глазах старшей из женщин.
- Милая, понадобись мне дичь закованная в церковный доспех я сразу же обратилась бы к ведьме диких земель. Маллет в лесу подобен кунари в подсудной лавке - он только распугает любую живность в радиусе доброй мили. Эдукан же с самого вашего возвращения носу из палатки не кажет. - перед нанесением решающего удара Винн выдержала торжественную паузу, лукаво прищурив выцветшие серые глаза. - Так и быть. Обещаю что как прибудем в Денерим непременно напеку имбирного печенья.
Устоять перед фирменным лакомством волшебницы наверняка не сумела бы даже Андрасте. Сдавшись на милость победительницы, Лели закрепила за спиной перевязь с кинжалами, перекинула через плечо короткий лук и, сделав глубокий вдох, решительным широким шагом направилась к Лиене. Если в омут с головой, то хотя бы с высоко поднятой.

Для старой чародейки непременно нужно было раздобыть бутылку антивианского полусладкого. Кто еще мог так искусно отыскать предлог для того, чтобы оставить страдающих от недомолвок девушек? Кто еще мог провернуть дело столь гладко, что ни одна из "жертв" не сумела изобрести удачную отговорку? Сказать по правде Лели сейчас чувствовали себя как благочестивая девица перед первым свиданием с женихом - ускоренное сердцебиение, алеющие щеки да предательская дрожь в коленях.
- Создатель и пресвятая порочица твоя Андрасте, дайте мне сил...
Уже шагнувшая под полог леса долийка едва ли могла услышать выдающую барда с головой молитву. Широкие полосы, из которых была сшита короткая юбка доспеха, покачивались в такт движениям эльфийки, то и дело позволяя рыжеволосой орлесианке насладиться видом обнаженной смуглой кожи. Красота Лиены была совершенно особенной, дикой, идеальной в каждом своем несовершенстве... Для того чтобы побороть приливающую к голове кровь Лелиане пришлось судорожно сглотнуть и впиться ногтями в мягкую кожу ладони. Нет. Они не принадлежат друг другу. Думать о ней иначе как о друге нельзя. К несчастью раздразненное воображение уже услужливо подкидывало смешанные с воспоминаниями фантазии. "Моя красавица..." На барда будто бы опрокинули ушат ледяной воды. Голос был до боли знакомым - с томной хрипотцой, сильным орлесианским акцентом и характерным выговором. Из самых темных глубин памяти  на девушку смотрели когда-то воспеваемые в каждой любовной балладе насмешливые глаза. "Отпусти меня, Маржолейн." В ответ мираж лишь презрительно скривил чувствительные губы, растворяясь и оставляя Лели наедине с ее личными демонами.
Несколько минут промедления позволили долийке и ее верному спутнику вырваться вперед. Мягко коснувшись самыми кончиками пальцев разгоряченных висков, бард сделала глубокий вдох, резко переходя с шага на бег. В начале отыскать оставленные охотницей следы было не сложно. Обломанные кончики низких ветвей да примятый миниатюрной ступней мох вели девушку к цели не хуже чем звезды ведут мореплавателей к безопасной гавани, однако понемногу эти ориентиры начали пропадать. В конце концов Лелиане пришлось остановиться, перевести сбившееся дыхание и с сожалением признать, что она совершенно не знает в какую сторону двигаться дальше. Найти дочь лесов в ее собственной стихии было практически невозможно.
- Лиена! Лие-на!
Звать Махариэль в полную силу натренированных легких было конечно как минимум неосмотрительно, но более изящный выход из сложившейся ситуации упорно отказывался приходить в рыжеволосую голову. Приложив ладони рупором ко рту орлесианка вновь глотнула как можно больше воздуха и осеклась, почувствовав на своем горле холод стали.
- Будь хорошей девочкой и не дергайся пока мои ребята ищут твою подружку, ладно?
Чужое горячее дыхание обжигало затылок. Лели попыталась осторожно повести плечами, ослабляя хватку мужчины, но в отместку лезвие кинжала лишь сильнее впилось в горло. Напавший явно знал свое дело и не собирался позволять пленнице сбежать. Лели же безумно хотелось тихо застонать от собственной беспомощности и глупости. Так бездарно попасться в ловушку надо уметь.

Перед тем как выпасть из ослабевших пальцев кинжал все же успел скользнуть по горлу барда, холодя кожу почти что невесомым прикосновением стали. Мысленно Лелиана уже успела приготовить себя к худшему. Создатель ждал свое непутевое дитя, последняя молитва во благо всех Серых Стражей в целом и Махариэль в частности вознеслась к его престолу едва слышимым шепотом, но на душе у девушки было неспокойно. Она не хотела умирать. Слишком много слов оставалось несказанными, слишком много дел оставленными на иллюзорное "завтра".
Из оцепенения орлесианку вывел звук падающего тела. Колени подкосились сами собой, а правая ладонь непроизвольно коснулась горла в том месте, где положено было оказаться порезу. Поднеся пальцы к глазам Лели выдохнула с облегчением - ничего алого и липкого на них не наблюдалось. Слава тебе, Создатель, обошлось.
Лиена появилась перед все еще пребывающей в состоянии легкой прострации девушкой из неоткуда. Вначале бард приняла ее за прекрасное видение, потянувшись к своей спасительнице, покоряясь одновременно цепким и нежным пальцам. Лишь тревога, смягчившая обычно ледяные серые глаза, привела Лели в чувство, настойчиво напоминал о том, что в лесу они не одни.
- Я... Я в порядке. - осторожно сжав ладонь долийки в своей, Лелиана с помощью охотницы поднялась на ноги. - Он говорил что-то  "друзьях", которые отправились в погоню за моей спутницей. Слава Создателю, что их начинание увенчалось провалом. Спасибо. Я обязана тебе жизнью.
Перед тем как отпустить прохладные пальцы эльфийки девушка на долю секунды поднесла их к губам, оставляя на смуглой коже влажный отпечаток. Лиена спасла ее дважды - возвращая жизни полузабытый вкус и останавливая смертоносный танец кинжала. Их встреча не могла быть случайной, слишком заметна была в каждом последующем событии рука Создателя, слишком очевиден скрытый от простого глаза смысл.
Ари рычал не зря. У самого уха Лели посвистела стрела, а затем всего мгновением позже в землю перед девушками впилась вторая. "Друзья" новоиспеченного покойника явно были настроены более чем решительно. Потянув долийку за собой бард прижалась к широкому стволу ближайшего дерева, лихорадочно пытаясь сосчитать противников.
- Цельтесь в рыжую, идиоты! Нам за нее по крайней мере уплачено!
В импровизированное укрытие орлесианки одновременно вонзились три стрелы, выбивая из грубой коры мелкие щепки.

Отскочившая от ствола щепка ощутимо ударила барда по щеке, а вслед  за ней едва ли в дюйме от разгоряченной кожи просвистела очередная стрела. Скверно. Очень скверно. С беглым осмотром нападавших пришлось покончить так и не узнав  их точное количество. Судорожно облизнув пересохшие губы, Лели обернулась к долийке с твердым намерением сказать что-то в меру ободряющее и в меру героическое, но осеклась на полуслове замечая расползающееся по нагруднику  охотницы темное пятно. Она опять не уследила. Создатель даровал своей неразумной дочери бесчисленное количество талантов, утаив драгоценное умение оберегать близких для тех, кто его действительно достоин. Радовало лишь одно – в учащенном, порывистом дыхании эльфийки не было  слышно натужных хрипов, а это значит что стрела не задела легкое.
Будто бы в такт мыслям Лелианы Махариэль без видимого труда натянула тетиву и одним метким выстрелом обезвредила одного из нападавших.  Ари не отставал от своей хозяйки. Со стороны поляны слышался собачий визг, запах древесного сока смешивался с пряным ароматом крови, но потери явно лишь раззадоривали наемников.  Пока жив их командир у них нет шанса на победу…
Кровь отлила от лица барда когда сквозь звуки битвы она сумела различить короткий приказ. К периодическим атакам охочих до назначенного за  головы Серых Стражей и их спутников изрядного куша разномастная компания спасителей Ферелдена уже успела привыкнуть. С завидной периодичностью искатели легких денег либо наведывались на временную стоянку, либо устраивали замысловатые засады, но еще ни одна из акций не была направлена против конкретного человека, эльфа или гнома. Надев сестринскую рясу Лелиана малодушно попыталась забыть о своем бурном прошлом, однако оно похоже совсем не спешило забывать о ней.
- Поговорить нам прежде всего стоит с этими милыми ребятами. – поудобней перехватив рукоять кинжала Лели отстегнула от пояса фиалу с дымовой смесью обмениваясь с долийкой коротким взглядом. – На счет три. Раз! Два! Три!
От удара об землю стекло сосуда разлетелось на крохотные осколки, а плотный серый дым поплыл между высокими стволами деревьев создавая идеальное укрытие для опытной охотницы и ее не менее искусной спутницы. Целью Лелианы, бесшумно скользящей от укрытия к укрытию, был тот самый голосистый наемник – из всех присутствующих он наверняка был единственным, кто обладает драгоценным знанием об истинной личности своей кормящей руки. Своим худшим подозрениям орлесианка отказывалась верить даже когда ее кинжал коснулся горла онемевшего от ужаса мужчины, а полузабытый инстинкт пропитал ядом превосходства свистящие слова.
- Без глупостей прикажи своим друзьям сложить оружие, и я позволю тебе жить.
На самом краю сознания Маржолейн довольно улыбалась, даже не скрывая плещущееся в холодном взгляде торжество.

Oт наемника остро пахло потом. Кисловатый аромат забивал ноздри, впитывался в волосы, просачивался сквозь плотную кожу нагрудника, заставляя молоточки в висках биться с удвоенной скоростью. Маржолейн. Она вернулась в Ферелден. Лелиана почувствовала как к глазам подступает опасная пелена, а рука сама собой прижимает лезвие кинжала ближе к вибрирующему горлу мужчины. Какая честь – один из лучших бардов Орлея в погоне за церковной послушницей. После всех этих лет, что еще ей нужно было от наивной рыжеволосой «красавицы»? Месть? Доказательство собственной власти над чрезмерно доверчивой девочкой? Орлесианке казалось, что она оставила ненависть и гнев в прошлой жизни, но сейчас они бурлили в ней с новой силой.
- Полагаю что ты знаком с методами работы бардов. – шепот слаще лучшего меда и опасней яда. – Мой клинок смазан смесью из экстракта смертокорня и паучьей слювы. Малейший порез, и твое тело начнет медленно неметь. Впрочем, говорят что боль при этом все равно чувствуется не хуже прежнего. Как ты думаешь, проверим мою гипотезу на практике?
Лиена  не могла быть мертвой – это бард знала наверняка. Долийка была слишком ловка, слишком живуча и слишком упряма для того чтобы сдаться без боя. Наемник блефовал, впрочем как и та, в чьей власти находилась его жизнь. На кинжале не было ни капли яда. Полоснуть по горлу острым клинком, прикрываясь тяжелым телом мертвеца как щитом от града стрел. Шагнуть в тень, сливаясь в единое целое с полумраком. «Слишком рано», - любезно подсказал полузабытый инстинкт, - «ты все еще не знаешь под каким камнем спрятано гадючье гнездо».
- С другой стороны, тебе всего лишь надо ответить на один легкий вопрос и мы квиты. Где она?
Когда лезвие вновь коснулось холодом бьющейся под кожей артерии, мужчина непроизвольно вздрогнул. Значит наживка проглочена, и жертва стремительно теряет уверенность в своих силах, меняя ее на страх. Она не убьет его. Она не станет марать руки кровью труса.
Голос Махариэль подействовал на Лели как ушат ледяной воды на одурманенного хмелем человека. Рукоять кинжала жгла ладонь будто раскаленная, заставляя пальцы едва заметно дрожать. Все то добро, которое она успела сделать за недолгую службу в Церкви, неужели она отвергнет и перечеркнет его столь легко стоит прошлому на секунду превратиться из призрака в явь? Но даже не это заставило синие глаза расшириться от ужаса. Долийка стояла перед лучниками беззащитная, с перепачканным кровью лицом и доспехом, ц безвольно обвисшей вдоль тела левой рукой.
- Лиена! – теперь у Лелианы оставался единственный возможный выбор. – Я уйду с вами по доброй воле, но вы не тронете и волос на ее голове!

[mod]Сборный ход Лиены и Лелианы.[/mod]

На что надеялась Махариэль было наверняка известно лишь ее долийским богам. Лели старательно подавила едва не вырвавшееся свистом сквозь плотно сомкнутые зубы ругательство, заставляя себя сконцентрироваться лишь на происходящем. О Маржолейн и собственной двуличности можно будет подумать и после того как Лиена окажется в безопасности, желательно в лагере Стражей, как можно дальше от наемников и медленно сходящего с ума барда. От смерти эльфийку сейчас отделяло лишь узкое лезвие кинжала у горла на глазах смелеющего мужчины. Он чувствовал как слабеет хватка рыжеволосой женщины, как мелко дрожат ее пальцы. Он знал что почти выиграл этот бой, наверняка мысленно уже пересчитывая свою немалую долю награды.
То, что произошло дальше, сложно было назвать чем либо кроме провидения Создателя. Морриган явно наслаждалась ролью всеобщей спасительницы, без труда расправляясь с так и не успевшими опомниться лучниками. Будь у Лелианы выбор, она предпочла бы увидеть сейчас на поляне кого угодно, но не ведьму Диких Земель, однако дареному магу смотреть в зубы было как минимум невежливо.
- На колени и держи руки на виду. - одного легкого толчка в спину главарю было достаточно для того чтобы он покорился. - Не вздумай пытаться бежать — она только разогрелась.
Кинжал орлесианка отбросила в сторону с таким отвращением будто бы он был покрыт пахучей черной кровью порождений тьмы. Почти бегом, не обращая никакого внимания на саркастическую улыбку Морриган, бард достигла того места, на котором стояла Махариэль, сжимая ее здоровую ладонь в своей и с тревогой заглядывая в лицо.
- Создатель милосердный, тебе срочно нужно к Винн.
Долийка немного отрешенно наблюдала за тем, как Лели поставила поверженного на колени врага, тот в свою очередь даже не собирался сопротивляться. Сражение было выиграно и силы похоже теперь покинули эльфийку, оставив за собой лишь боль. Ей действительно было бы неплохо увидится с их целителем, но это значило оставить барда наедине с разбойником. А долийка этого делать почему-то не хотела.
-Все терпимо. Бывало и похуже, - аккуратно высвободив свою ладонь из рук рыжеволосой орлесианки, она решительно направилась к мужчине, грозно глядя на него сверху вниз, - Чей это был приказ?
Уже в который раз происходящее утекало в неподвластное Лелиане русло. Неохотно она отпустила Махариэль, прекрасно понимая что спорить с долийкой сейчас бесполезно, безучастно сцепила пальцы в замок на груди, не зная куда деть отчаянно дрожащие руки. От правды их отделял всего вздох, всего одна короткая фраза.
- Она знает. - на губах наемника была точно такая же насмешливая улыбка, которой мгновение тому назад наградила барда Морриган. - Спроси свою подружку.
Лиена не собиралась поддаваться на подобные провокации. Да, разбойник говорил правду. Это было известно всем, даже Морриган, явно упустившей половину всего представления. Но несмотря на ощущение предательства со стороны Лелианы, долийка не собиралась проводить ее допрос перед ведьмой Диких земель и тем более перед убийцей. В конце концов, каждый имеет право на тайны.
-Мне не важно, что знает она, - здоровая рука Махариэль крепко сжалась на горле мужчины, - Я хочу знать то, что известно тебе. Или тебе надоело жить? Мне не составит труда лично отправить тебя к твоим не столь удачливым дружкам, - голос эльфийки был как будто ледяным.
Не смотря на боль, не смотря на раны, не смотря на наверняка подступающую слабость Лиена продолжала бороться. Наемник хрипя отчаянно хватал ртом воздух, судорожно сжимая запястье намертво вцепившейся в его горло ладони обеими руками. Тщетно. От голоса долийки, от ее напряженной позы веяло смертоносным холодом смерти. У этого судьи мужчине не найти сострадания. На секунду прикрыв глаза бард сделала глубокий вдох. Она не могла стоять в стороне. Не имела права.
- Лиена, не нужно. Он едва ли знает десятую часть правды. - скрыть горечь в своих словах женщине так и не удалось. - Имя его нанимателя Маржолейн. Она один из лучших бардов Орлея и...мой наставник.
-Похоже я оказалась права на счет тебя, - Морриган похоже радовало все происходящее.
Махариэль же не предала словам Лелианы значения. По крайней мере жертву она свою не отпустила, лишь чуть ослабив хватку и при это пнув мужчину в колено, дабы он наконец разжал руки и даже не подумал вырваться.
-Может он и не знает того, что знаешь ты, бард, - заставить себя сказать ее имя она в данный момент не могла, слишком была зла скорее даже на собственную наивность, чем на скрытность своей спутницы, - Но ему явно известно местонахождение этой Марджолейн. И я надеюсь, что он будет достаточно умным и расскажет нам о нем, - наконец она резко отпустила разбойника и отошла на шаг.
Едкую ремарку ведьмы бард и охотница благополучно пропустили мимо ушей. Наемнику же и вовсе было не до неуместных шуток - опираясь о землю обеими руками он со свистом втягивал в себя воздух. Пользуясь паузой Лели отыскала в траве брошенный ранее кинжал, привычно перехватывая его правой рукой. Судя по тому, что Махариэль даже не назвала ее имени худшее все еще было впереди.
- Денерим... Она назначила нам встречу в Денериме. - взгляд мужчины теперь был зафиксирован на поравнявшейся с долийкой орлесианке. - Что вы сделаете со мной?
Редкие лучи солнца, пробивающиеся сквозь густые кроны, отражаясь от отполированного лезвия играли бликами на лице пленника.
- Контакты Маржолейн в Ферелдене можно пересчитать на пальцах одной руки. - Лелиана и не заметила как ее тон стал сродни льду в голосе Лиены. - Отыскать ее пристанище будет несложно.
Ответ на вопрос эльфийки был получен. Оставалось только сообщить мужчине о его судьбе. Махариэль хотела было отправить его прочь, но у барда судя по тону ее голоса возможно были другие планы. Лиена чуть покачала головой из стороны в сторону, затем , положив ладонь здоровой руки на плечо барда, ступила вперед, тем самым разделяя разбойника и девушку.
-Беги, со всех ног, беги отсюда, пока я не передумала. И даже не думай предупредить ее, потому что если ты это сделаешь, то я найду тебя и по сравнению с тем, я сделаю с тобой, то , что может сделать она, - Лиена толком и не знала, о ком говорила, о Лелиане сжимающей в руке нож, либо о Марджолейн, ждущей посланца в Денериме, - покажется тебе милосердным.
Наемника не пришлось просить дважды. Впопыхах он даже не позаботился о том, чтобы поднять выбитый Лелианой лук, исчезая в густом подлеске с поразительной для оправляющегося от удушения человека скоростью. С очередным приступом отвращения к себе самой бард осознала, что ей ни капельки не жаль мужчину, в одночасье потерявшего и источник заработка, и друзей.
- Морриган, ты не могла бы осмотреть раны Махариэль? У меня как на зло с собой нету даже эльфийского корня. - безразличное спокойствие в голосе орлесианки стоило ей немалых усилий. - До лагеря неблизко и ей лучше быть в относительно неплохой форме.
Уцелевшие после метких заклинаний ведьмы Диких Земель трупы Лели осмотрела быстро и со знанием дела. Несколько золотых, стрелы, простое серебряное кольцо, две настойки смертокорня - в нелегком деле борьбы с порождениями тьмы любая мелочь была полезной. Охота определенно вышла не такой, какой задумывалась. Увы, благородным Серым Сражам прийдется ненадолго потуже затянуть пояса.
- Мне прийдется попросить вас об услуге. - поднявшись с колен рыжеволосая женщина проворно упаковала скромные находки в свою сумку. - Пожалуйста, не упоминайте об истинной причине нападения никому из наших спутников. Я улажу эту проблему сама.
-Конечно, ваше благородство, - с явной долей сарказма заметила ведьма, посмотрев на Лиену с сомнением, та явно была не настроена на лечение, - Если конечно Махариэль, - дочь Флемет как будто специально повторила за бардом, явно желая насолить Серому Стражу и напомнить о том, что она ее предупреждала о последствиях общения с орлесианкой, - Мне позволит это сделать.
-Я протяну до лагеря, не волнуйтесь. Тем более Морриган с нами не было, - долийка многозначительно посмотрела на ведьму Диких лесов, - Она пропадала совсем в другой стороне в волчьем..о Создатели, Ари! – наконец полностью отойдя от шока, Лиена было ринулась искать своего верного друга, но он, то ли чувствуя ее волнение, то ли просто решив дождаться нужного момента, прихрамывая вышел на поляну, укоризненно глядя на свою хозяйку, что за всем происходящим и вовсе забыла про него, - Лучше осмотри его раны, Морриган, прошу, - в голосе долийки прозвучали беспокойные нотки, думать же сейчас о бесстрастном поведении Лелианы не хотелось.
Дочь Флемет лишь кивнула и направилась к волку, в то время как Махариэль оставалась на месте, стараясь не смотреть на барда, что просила об очередном обмане.
-Хорошо, так и поступим. В конце концов, не первый раз за всю мою жизнь на меня нападает медведь, - как ни в чем не бывало, пожала плечами долийка, медленным шагом направляясь в сторону лагеря и надеясь, что остальные последуют за ней.
Об Ари Лиена явно тревожилась больше чем о «своем барде». Проглотив горький комок обиды и раздражения орлесианка отвернулась от склонившейся над послушно замершим волком ведьмы, пытаясь выстроить непокорные мысли в стройную цепочку. Так или иначе в ближайшем времени Серым Стражам прийдется отправиться в Денерим — дело шло к этому уже давно и игнорировать развязываемую Логейном гражданскую войну с каждым новым днем у разношерстого отряда получалось все хуже и хуже. Нравится это Лелиане или нет она должна встретить призраков своего прошлого с высоко поднятой головой. Одна. Бард позволила себе лишь одну секунду слабости, мельком взглянув на прихрамывающую в сторону лагеря долийку. Худшее воистину было впереди.

В лагерь Серых Стражей неудачливые охотники возвращались на пару с напряженной тишиной. Махариэль прихрамывала впереди, бережно поддерживая поврежденную руку, вслед за ней покорно семенил Ари, ну а замыкала импровизированное шествие погруженная в собственные мысли понурая орлесианка. Морриган исчезла в плотном подлеске звериной тенью едва они ступили за пределы злосчастной поляны, но Лели могла поклясться, что даже сейчас сквозь шелест сухой листвы под ногами да перешептывание густых крон она слышала ехидный смех ведьмы. Сумеет ли она сохранить нечаянно открывшуюся тайну? Захочет ли? Ответить на эти вопросы едва ли мог даже Создатель, а у барда не оставалось иного выхода кроме как надеяться на лучшее. Уже в который раз украдкой взглянув на опущенные плечи долийки, она заставила себя проглотить горький комок, пытаясь отрешиться от тягучей пустоты на месте сердца.
Пока Винн занималась осмотром и лечением своей красноречивой пациентки Лелиана держалась в стороне, едва заметно вздрагивая от каждого невольного вскрика эльфийки. Если бы она могла принять себя хотя бы десятую часть ее боли, если бы смогла уберечь от лихого, от своего прошлого, от себя самой... Устало покачав головой орлесианка с сожалением признала, что потерпела сокрушительное поражение по всем фронтам. Хочет она этого или нет Маржолейн вернулась в ее жизнь во всей своей красе и коварстве, а это значит, что отступать больше некуда – неприкрытая, беспомощная спина до царапин на коже вжата в непрочную стену дружбы и...любви? Рано или поздно ей прийдется признать, что Махариэль уже давно не просто встреченная по воле случая долийка, не просто соратник, Серый Страж, замечательный охотник и вся та добрая сотня слов, которую искусный язык мастера слов навернякa мог бы без труда вплести в хвалебную оду. Чувство, пробуждаемое Лиеной в сердце Лелианы, было нежнее, глубже и сильнее однажды искусственно взращенной Маржолейн страсти, но кто знает выдержит ли оно грядущее крещение огнем?
Как не странно мягким уговорам целительницы подремать долийка не сопротивлялась, более того - она даже разрешила седовласой женщине бережно поддерживать себя всю дорогу до палатки с вальяжно развалившимся перед входом волком. Лели позволила себе короткий облегченный выдох перед тем как отправиться к своему нехитрому “дому”, тщательно избегая зрительного контакта с Винн. Чародейка была образцом тактичности, но даже она рано или поздно потребует у обеих горе охотниц более вразумительное объяснение чем почти детское “медведь напал”. Лучше позже чем сейчас. Бард чувствовала себя совершенно разбитой, опустошенной, усталой, и возможно поэтому ее глаза сомкнулись едва голова коснулась подушки.
***
Свою вахту Лелиана не проспала лишь благодаря любезному и крайне громкому напоминанию Зеврана, по его словам потратившему чуть ли не час на побудку своей нерадивой сменщицы. Ночная тишина, прерываемая лишь треском поленьев в костре, оказалась истинным бальзамом для натерпевшегося за день сознания, и бард позволила себя расслабиться, полной грудью вдыхая полуночную прохладу. Привлеченный теплом и человеческой компанией к костру приковылял и Ари, приветливо помахивая хвостом точь-в-точь как обыкновенный домашний пес. Он просительно ткнулся в раскрытую ладонь женщины мокрым носом, подставил ловким пальцам мягкий загривок и улегся в ногах, блаженно жмурясь своим звериным грезам.
- Хоть у одного из нас жизнь удалась, да?
Волк звучно чихнул, то ли соглашаясь со странным двуногим, то ли попросту поддаваясь щекочущему нос дыму. Для него оставшиеся в лесу на радость окрестной живности враги были свершившимся фактом, мертвецами которые уже никогда не смогут повредить его хозяйке и ее друзьям. Для Лели же они вне зависимости от отсутствия сердцебиения были вестниками бури.
- Может поменяемся местами, хочешь? У человека куча преимуществ...
Движение среди пляшущих теней от костра бард заметила еще до того как услышала знакомые шаги. Рефлекторно ее правая ладонь сжалась вокруг рукояти кинжала, но Ари не подавал никаких признаков тревоги, а это могло значить лишь одно – Махариэль. Одна из великого множества встреч, которых ей сейчас хотелось бы избежать.
- Мы похоже исчерпали лимит внезапных нападений. Все тихо.
“Как ты?” Единственный верный вопрос так и остался не заданным, а Лелиана поспешно отвела глаза прочь от оказавшейся опасно близко долийки, поднимаясь с места чтобы подкинуть в огонь еще немного хвороста. Пламя довольно лизнуло сухие ветки, метнувшись к небу продолговатыми алыми языками, но вопреки страстному желанию орлесианки эльфийка не растворилась в багрянце полуночным миражом. Она не оставила ее наедине со своими демонами. Вопреки всем законам логики понимание этого согревало душу получше скудного походного костра.
- Конечно. Я задолжала тебе по крайней мере это.
Вместо привычного доспеха на Лиене сейчас была одна просторная, явно с Алистерового плеча, рубаха да потертые замшевые штаны, потому высвободить перебинтованное плечо из одежного плена оказалось на порядок легче чем в пресловутом инциденте с Хозяйкой Леса. Льняные бинты и фиалу с настойкой эльфийского корня Лели отыскала в заботливо оставленном Винн у палатки охотницы свертке, остальное же было делом привычных к перевязкам рук. Обнаженной, мягкой кожи во избежание посторонних мыслей бард старалась не касаться, концентрируясь лишь на кровящем рубце раны.
- Лиена...что ты знаешь об Орлее? - ответа рыжеволосая женщина явно не ждала, продолжая начатую мысль едва звук ее голоса поглотила тишина. - Говорят, что те, кто впервые видят Вал Руайо, замирают пораженные красотой просторных улиц, архитектурой изящных домов, утонченностью прекрасных дам и галантных кавалеров. Императрица Селина сделала все для того чтобы Империя стала идеалом прогресса, но даже у этой сияющей монеты есть обратная сторона.
Аккуратно промокнув первую полоску ткани в желтоватой жидкости орлесианка бережно стерла ею загустевающую кровь, невольно любуясь блеском влажной кожи.
- Великая Игра. - горечь в голосе Лелианы с головой выдавала насколько неприятны возникающие перед ее мысленным взором картины. - Ристалище на котором сходятся в неравном бою амбиции, ложь, коварство, золото и нередко смерть. Если ты хочешь занять значимую роль в Империи - изволь пожаловать в царство бардов, плати за секреты  соперников лишь для того чтобы завтра обнаружить свои тайны в руках у того, кто отсыпал мастерам теней и лютни больше монет. Мы всегда по локти в самом смраде высшего света. Для знати мы не более чем безликое орудие на пути к своей цели. Ради них мы виртуозно лжем, шпионим, воруем да и что греха таить - иногда убиваем, не задумываясь о завтрашнем дне. В Орлее слово “бард” крайне редко употребляется ради обращения к бродячему музыканту, и это придает ему особую...пикантность.
Длинный, узкий бинт лег поверху раны, дважды проходя под мышкой смиренно сидящей на месте Лиены. От густых темных волос, переброшенных через плечо вперед, по прежнему пахло травами, но теперь Лели не могла позволить себе наслаждаться их ароматом. Долийка была чистой, лишенной плотного нароста коросты, возникающей от контакта с отборной грязью этого мира. На фоне ее света орлесианка как никогда ранее видела свою темноту, испытывая лишь отвращение к собственной искаженной форме. Пусть она возненавидит ее, пусть будет проклинать тот день, когда рука Создателя свела их вместе, но в конечном итоге так будет лучше. В Денериме, как паучиха поверху тонких нитей сети, ждала Маржолейн – единственная достойная созданного ею же монстра.

Как по сути легко поломать тщательно возводимые разумом преграды, обнажая пульсирующие струны нервов, сбивая ритм сердца из шага в галоп. Всего одно прикосновение. Всего один взгляд, который поневоле ловишь своим глазами, пытаешься удержать, навсегда зафиксировать как бабочку на булавке. Когда ладонь долийки легла поверх прохладных, влажных от настойки эльфийского корня пальцев Лелианы, она отчетливо поняла, что вот она, та самая точка невозврата. Еще несколько мгновений и Лиена узнает всю правду, каждую отвратительную деталь первой и последней Великой Игры Ферелдена. Создатель, ради нее самой, дай ей сил понять какое чудовище на самом деле бинтующая ее плечо женщина. Дай сил понять и отвернуться в отвращении.
- Жизнь кочующих кланов куда проще, чище и...правильней чем любой устой, изобретенный «цивилизованным» обществом. - ответ на следующую фразу охотницы дался барду с гораздо большим трудом, чем она надеялась. - Многие сестры идут в Церковь не от хорошей жизни, и я не исключение из этого неписаного правила — мною руководило малодушие, надежда на легкое прощение всех грехов и побег от прошлого.
Наложив последний бинт поверху оставшейся крохотной части пореза, орлесианка осторожно заправила свободный конец широкой льняной полосы под предыдущий слой повязки, высвобождая левую ладонь из бесконечно приятного плена шероховатых пальцев эльфийки. Она не могла касаться ее и говорить о Маржолейн. Она не могла быть рядом с ней и вспоминать о тепле другого тела. Порывисто поднявшись Лелиана в один широкий шаг преодолела расстояние до костра, становясь почти вплотную к разгоревшемуся с новой силой пламени. Сквозь грубую ткань рубашки жар ощущался особенно сильно, заставляя лоб покрываться крупными каплями испарины, но барду, стоящей спиной к долийке, почему-то было холодно. Обхватив себя руками она ожесточенно потерла предплечья, находя спокойствие в жжении раздраженной кожи.
- Мы прибыли в Денерим с одной целью — показать пахнущим как их мабари ферелденцам, что такое настоящая Великая Игра. Таг - гном-воин, на редкость верный как для наемника, отступник Скетч - совсем молодой эльф, кажется я даже подшучивала о его возрасте, a он краснел, отмалчиваясь... И Маржолейн. Моя наставница и...любовница. - в определенной степени Лели была рада, что не может видеть выражение лица Лиены. Пальцы обеих ладоней с силой сжались вокруг рук немногим повыше локтей, давая сбившейся было рассказчице такой необходимый толчок к продолжению. - В общей сложности у нас было три контракта в городе - ничего сверх сложного или опасного. Одно убийство чрезмерно болтливого торговца, решившего потягаться с блестящими лордами и леди Вал Руайо. Мелкие кражи во благо Бонни Лема, нашего скупщика нажитого не самым честным путем. И последнее, самое прибыльное... Доставка компроментирующих документов в частное имение одного из Арлов.
От каждого слова на душе у барда почему-то становилось легче. До сего момента никто не слышал эту историю из ее уст, никто кроме матери Доротеи, не менее внимательной и безмолвной чем долийка.
- Я должна была почувствовать недоброе раньше, должна была проверить пакет с бумагами до того, как он был бережно пристроен поверху томика «Истории Ферелдена» в личном кабинете хозяина поместья. Увы, Создатель не дал нам права поворачивать время вспять. Любопытство оказалось сильнее профессиональной чести барда, и я позволила себе минутную слабость, всего одним глазком заглянув в злосчастный сверток. На всех до единого печатях был гербовый знак Орлея с крохотной пометкой «военная тайна». Первым моим порывом было забрать все до последнего листочка и сжечь, но Маржолейн не дала мне сделать этого. Тогда я все еще была слишком глупой, верила ей как многие верят Андрасте. Влюбленная, наивная девчонка. - вместо ожидаемой горечи в голосе орлесианки клокотала злость на себя, на наставницу, на саму Игру. - Она увела меня за руку, окутала плотным покрывалом из сладкой лжи и в тот вечер...мне было все равно. Даже наутро я печалилась не столько о том, что стала предателем своему второму дому, сколько о безопасности той, кто за пазухой готовила для меня камень. Следующей ночью, после того, как я едва ли не на коленях умоляла ее вернуть проклятые бумаги и бежать прочь из этого города, мы вернулись в денеримские владения Арла, и я сделала вторую роковую ошибку. Я позволила Маржолейн как слепого щенка завести меня в ловушку.
Правая ладонь Лелианы непроизвольно скользнула по рубашке к тому месту, где на свелой коже резким рубцом выступал ее самый памятный шрам. На долю секунды лицо рыжеволосой женщины исказилось от одного воспоминания о боли, и она поспешно выплюнула наружу слова, как однажды выплевывала кровь.
- Мне всегда казалось, что они, моя самая дорогая женщина и ее новая...игрушка, надеялись на то, что я истеку кровью еще в темнице. Скорее всего так и случилось бы, потому что видит Создатель, тогда мне не было за что бороться, но помощь пришла откуда ее я уж точно не ожидала. Преподобная мать Доротея, гостившая в Церкви, прознала о моем плачевном положении. Одна, в чужой стране, объявленая вором и предателем — эта женщина увидела во мне то, чем однажды была и сама. Жертву чар Маржолейн, пешку в ее очередной блистательной партии. Мне вернули мое оружие. Мне дали новую цель — месть. Никогда прежде я не испытывала такой ненависти, которую пробуждало во мне одно до недавнего драгоценное имя, и еще ни одна погоня не была так сладка. Скетч отправился вместе со мной, надеясь сторицей отплатить за погибшего в пыточной Тага. И мы сделали именно это. Тот мужчина, чье имя я даже не потрудилась запомнить, тот, кто поднимал гнома на дыбы до того как последняя жила в его теле лопнула... Он мертв. Я толкнула его с обрыва не заботясь кто примет его - вода или острые камни у берега. Что же касается Маржолейн... - орлесианка помедлила, ненадолго будто бы погружаясь в воспоминания. - Она сказала что-то очень важное. «Мы одинаковые». Мой кинжал уже был занесен для удара, но ее слова...они остановили меня, заставили задуматься. Если я убью ее, чем я стану? Точной копией, достойной прилежной ученицы? Таким же чудовищем? В тот момент я ясно поняла, что та часть моей жизни, которую я провела рядом с ней, была не хуже лучшего медленного яда, снедающего меня изнутри. Она не заслуживала жизни, но смерть...это было слишком легким выходом для нее.  Нет, слишком легким выходом для меня. Я отложила кинжалы и броню в сторону, приняла постриг, смирила свою душу и тело, но не ради эфемерной надежды на прощение, нет. Ради самой себя. По крайней мере до недавнего времени мне так казалось.
Искры из костра падали на белую ткань, оставляя на ней темные пятна, но Лелиана не обращала на это ни малейшего внимания. Впервые за долгое время ее сердце опаляло иное пламя имя которому «ненависть».

- В отличии от волков я не боролась за свою жизнь. Это — другое.
Лиена была слишком близко. В ее голосе было слишком много тепла. В ее прикосновении слишком много сочувствия. Лелиана не нуждалась в жалости долийки, чувствуя как внутри закипает гнев, а губы сжимаются в полузабытую презрительную ухмылку. Она хотела причинить эльфийке боль своим безразличием, ядом пренебрежения в своих словах. Нет, кому ты лжешь, девочка. Она хотела причинить боль себе.
- Ты не поймешь, дочь кочевых кланов. Никто из вас не поймет. Я получала удовольствие от убийств. Власть над чужой жизнью пьянила меня не хуже доброго вина. Не хуже поцелуев Маржолейн. - резким движением сбросив с плеча ладонь Махариэль орлесианка обернулась, встречая серебро ее глаз своей синевой. - Ты. Не. Поймешь.
Лиена еле сдерживалась о того, чтобы не привести барда в себя с помощью физической силы. Слова Лелианы  ранили не хуже вражеских стрел, пропитанных настойкой смертокорня, проникали в самое сердце и с особой жестокостью рвали его на куски. Единственным желанием было уйти прочь, никогда больше не оглядываясь и не задумываясь  о существовании человека, которого она долгое время считала своим другом.
-Куда уж мне, до вас, шемленов, - и все же, долийка осталась стоять на месте, сверля орлесианку  гневным взглядом, - Мне кажется, что тут все предельно ясно –тебя загнали в угол и ты пытаешься отбиться, - в порыве, Серый страж с явным упреком ткнула  барда пальцем в левое плечо, заставив ее чуть отступить, - И тебе,  похоже плевать на то, что вокруг есть те,  кто заботится о твоем благополучии.
Долийка явно злилась и это было...правильно. Своими руками Лели зажгла факел. Своими руками разлила по толстым бревнам моста масло. Своими руками подожгла их, чувствуя как жадные языки пламени лижут кожу. Так лучше для всех.
- Да, шемлены знают больше. Знают предательство, ложь, превосходство над другими. Знают как порабощать, как убивать, как ломать тела и души. Хочешь я покажу тебе, ребенку не знавшему боли, что это такое здесь и сейчас? Как это терять то, что едва обрела.
Один крохотный шаг — и она стоит впритык к долийке, возвышаясь над ней на добрую голову, крепко сжимая ее подбородок в своих пальцах и заставляя Лиену смотреть ей в глазах.
- Хочешь узнать правду о том, кто ты для меня? Рискнешь? - каждое новое слово орлесианка выплевывала сквозь плотно сжатые зубы.
На мгновение Серому стражу показалось, что  в Лелиану вселился демон. Понимающая, улыбающаяся и не желающая причинить вред окружающим девушка пропала, превратившись в монстра, нависшего над долийкой. Хотя возможно, это действительно всегда была маска, сбросив которую, бард напрочь потеряла все свое очарование.
-Твой народ слишком самоуверен и одновременно с этим наивен,  - Махариэль старалась не обращать внимания на дрожь, пробежавшую по спине.
Рефлексы буквально молили долийку о самозащите. Стоило пальцам Лелианы сомкнуться на ее подбородке, здоровая  рука эльфийки метнулась в сторону  грудной клетки нападавшей. Лиене удалось остановиться лишь за мгновение до удара.
-Не делай того, о чем потом будешь жалеть, - она действительно хотела узнать правду,  что ей сулила Лелиана, но не той ценой, которую бард собиралась заплатить.
- Я уже жалею, долийка, каждый день, каждый час, каждую секунду, которую дарит мне Создатель. В отличии от тебя, мне уже давно нечего терять. - сейчас Лелиана действительно казалась сумасшедшей, обрамленной короной из огня подсвеченных пламенем костра рыжих волос. - Жалею, что не сгнила в том самом подземелье. Что бы я не делала, как бы не старалась быть лучше, кровь с моих рук не сходит, она лишь глубже въедается в кожу. Я — монстр из твоих самых страшных сказок. Монстр, который решил, что имеет право на любовь и пришел за охотницей, чистой и смелой.
Хватка барда становилась сильнее, но Махариэль не сопротивлялась и даже виду не подавала, понимая, что этим сделает все только хуже. Лелиане необходимо было выговориться, направить свои эмоции на кого-то другого.
При упоминании о любви Лиену как будто громом поразило. Она и подумать не могла, что их чувства будут обоюдны. Только вот легче к сожалению  от этого не становилось. Тяжело вздохнув, она с грустью в глазах прикоснулась к щеке Лелианы.
-Ты не монстр и никогда им не была. Сегодня был тяжелый день. Тебе просто нужно отдохнуть, - Серый страж наконец аккуратно отвела руку от своего подбородка, на мгновение прикоснувшись к костяшкам пальцев губами, - Нам всем нужно отдохнуть.
С этими словами она, не оглядываясь,  направилась в сторону своей палатки. Так просто было сказать совсем другие слова, ответить на чувства Лелианы. Но бард была охвачена собственными демонами, а значит для подобного признания сейчас было не место и не время.
Два коротких прикосновения — это все, что она ей дала. Тепло пальцев на щеке, едва ощутимая влага на сгибах пальцев. Так много и так мало одновременно. Нежность Махариэль отрезвляла, пусть и ненадолго, но приглушая шепот ставших почти реальными призраков.
- Отдохнуть, - запоздалым эхом отозвалась в спину охотнице орлесианка, порывисто деля шаг вперед будто бы в попытке догнать долийку. - Пос...
Останавливать ее было бы глупо и малодушно, в особенности после всего, что было сказано и почти сделано. Пусть. «Ты не монстр.» Больше всего на свете Лелиане хотелось верить в то, что слова Лиены правда, что отразившийся в серых глазах ответ не был всего лишь злой игрой света и тени. Она ведь почти ранила ее, действительно хотела причинить ей боль, сломать, прогибая под себя, поступить, как поступала Маржолейн. В своей жизни бард знала всего одну любовь, вопреки всем инстинктам двигаясь по протоптанной наставницей дорожке. На самом деле она не хотела отталкивать эльфийку, наоборот.
- Чем дальше мы друг от друга, тем ближе.
Им нужно время. Им нужно чтобы тень женщины, к которой однажды привязалась глупая, наивная девчонка, наконец-то исчезла. Только встретив ее еще раз она будет на самом деле свободна.
Отерев со лба выступившую невесть откуда испарину Лелиана пошла будить сменяющего ее Огрена.